Монотонные звуки моросящего дождя, барабанившего по машине, по окнам, смешивались с еле слышными мелодиями рок-композиции из играющей магнитолы. Гитарные аккорды лились из динамика, умиротворяя и на время разгоняя необъяснимую тревогу, что воцарилась в душе Виктора подобно громаде свинцовых туч нынче нависших над городом. Осень все больше окутывала Реген своими прохладными объятиями, а воздух стал стылым и промозглым, пропитывая собой окружающее, отчего казалось что пеленой мрачности и угрюмости подернулось все вокруг. Викториен непроизвольно постукивал пальцами по рулю в такт музыке, полностью погруженный в размышления о том, как именно следует ему поступить и откуда начать поиски истины. Он пребывал в крайне мрачном расположении духа - гнетущее напряжение, повисшее в воздухе, чувствовалось повсюду, будто оно шлейфом следовало за ним. Прежде Виктор предпочитал не обращать внимания на странные события произошедшие в городе за последнее время, сохраняя невозмутимое спокойствие и как ни в чем не бывало печась о своем. Поводов для беспокойства для него не было, ведь бросить вызов семье де Вайи еще с 60-ых годов никто не осмеливался, до этих пор. Всего несколько часов назад, нашли тело Чарльза де Вайи, смерть которого привела в бешенство весь клан, включая Виктора и самого Рэйла. При всем желании он не смог бы проигнорировать подобное - смерть одного из де Вайи событие для всех детей ночи живших в Регене, не говоря уже о самой семье.
Дерзкое убийство Чарльза несомненно было связано с недавними обвинениями в его причастности к махинациям и подставе Рейнальда Хейеса, совладельца сети клиник "Un Medico", что заставило задуматься о многом, в том числе о том, кому это было выгодно. Виктору же предстояло выяснить в чем дело и во что именно впутался его брат. Это являлось поручением Рэйла - без лишнего шума разобраться и найти ублюдка, посмевшего пойти на такое. Впрочем, его самого вело другое желание - желание капризного и самовлюбленного ребенка - показать себя в лучшем свете перед отцом, заслужить еще одну похвалу, доказав, что он чего-то да стоит. Безусловно, в глубине своего сознания он испытывал гордость за себя самого, что Рэйл поручил задание ему, а не кому-то иному из числа его братьев, в чем он не признавался даже самому себе. Нельзя сказать, что Виктор был безразличен к судьбе Чарли, но он особенно и не убивался по поводу его гибели. Скорее, он обозлился что некто нанес оскорбление его клану, и теперь жаждал поставить его на место. И вместе с тем, его одолевало непонятное для него чувство - он все не мог отделаться от ощущения того, что вокруг будто бы чьей-то искусной рукой сплетаются хитрые сети, с целью опутать и обессилить их.
Виктор раз за разом прокручивал в голове сегодняшний день, отгоняя непрошенные вопросы, докучавшие ему с завидным упорством. Он сидел в машине уже добрых десять минут. Откинувшись на спинку водительского кресла и лениво полуприкрыв глаза, он наблюдал за возвышавшимся перед ним домом. Огромный и старый, он казался превосходным пристанищем для вампиров, хоть и на вкус Виктора, привыкшего к совершенно другой обстановке, он не отличался ничем особенным. Сам он пребывал в легком недовольстве - вынужденность идти за помощью явно не приводила его в восторг, но все же он прекрасно понимал, что было бы весьма и весьма неразумно позволять эмоциям помешать всеобщей выгоде. Рейнальд Хейес был ему нужен - по слухам он хорошо разбирался в криминальной среде Регена, в отличие от него самого, не знавшего с какой стороны подступиться к делу. Виктор подумал о том, каковой будет реакция Рейнальда на известие о смерти Чарли. Знает ли он уже о произошедшем, или же Вик окажется первым, от кого он услышит эту новость? В любом случае, визит Виктора для него не окажется неожиданным сюрпризом - Вик еще за час предупредил его, отправив сообщение на телефон. Как ему самому казалось, заявиться в гости к другому вампиру без предупреждения явилось бы выражением крайней глупости и неучтивости с его стороны.
Тем не менее, Виктор не торопился на встречу, все еще поглощенный своими думами. Всплывавшие воспоминания, подсовывали ему яркие и красочные рисунки, столь реалистичные, что на миг ему почудилось будто он находится в далеких 80-ых годах. Из темных омутов памяти воссоздавались звуки и образы, даже аромат модных духов тех времен на крошечное мгновение пощекотал ноздри. Перед глазами мелькнула очередная картинка, точно фотография, отчетливо запечатлевшая ту скандальную перебранку. И, на краткое мгновение, в нем шевельнулось и пропало давно забытое раздражение, возникшее из-за ссоры между ним и Рейнальдом. Виктору даже стало интересно, как отреагирует Рэйвен на него. Если учесть то, на какой ноте закончился их последний разговор, то Виктор вполне справедливо ожидал неприязни, и даже враждебности по отношению к себе.
Внезапно он выключил двигатель, очнувшись от забытья, высвободившись из плена собственных мыслей, часто имевших обыкновение настигать его тогда, когда они меньше всего требовались. Шум резко хлопнувшей дверцы машины гулко разнесся по тихой улице - дождь уже прекратился, и в квартале полностью царила безмолвная тишина, нарушаемая лишь звуками ночного города издали. Асфальт блестел под светом фонарей, отражавшихся на его угольно-черной, местами потрескавшейся, поверхности. Ему хватило чуть ли не нескольких секунд, чтобы дойти до подъезда и набрать на домофоне номер квартиры.
- Виктор де Вайи, - он едва посмотрел на камеру наблюдения, терпеливо ожидая ответа.

Напускное спокойствие далось ему не без труда - враждебность словно окутывала его в плотный вязкий кокон с каждым его шагом вглубь этого старого дома, который будто и сам, наподобие хозяину, дышал к нему глубокой неприязнью, и Виктору казалось, что он попал в логово змей с ядом не менее смертельным, чем серебро, и малейшее неверное движение означало мгновенный укус. Инстинкты звали его назад, на спасительную свободу улиц, где он сам мог быть угрозой, а не беспомощной жертвой пойманной в ловушку как здесь. И все же он старался не показывать на своем лице ничего, кроме настороженности, ставшей в мире детей ночи само собой разумеющимся, что уже не вызывала подозрении и лишних вопросов. Виктор не сомневался, что Рейнальд уже понял, каково его внутреннее состояние - лишь за редким исключением вампир может чувствовать себя спокойно явившись без приглашения в чужой дом, но он отступать не собирался. Он и не ожидал ничего другого - с самого начала между ними завязались не самые теплые и дружелюбные отношения, и тот факт, что его старший брат вел свою некую игру против Рейнальда, пытаясь подставить и может быть уничтожить его, лишь усугублял все.
- Мне просто нравится посылать сообщения, ничего не могу с собой поделать - эти достижения техники просто завораживают... - проговорил он с почти шутливым, извиняющимся тоном, на одно крошечное мгновение задержав взгляд на револьвере, что тускло отсвечивал в неясном свете лампы. Если на него хотели произвести впечатление, то это с успехом удалось. Виктор перебрал в своей памяти все, что было связано с Хейесом, но не нашел ничего, что могло бы стать причиной для подобной ненависти, кроме той ссоры, о которой сам он позабыл уже давно. Или же нелицеприятный поступок одного из де Вайи настроил его против всего клана?
- Ты что, намереваешься застрелить меня? - Виктор кивнул на оружие с легкой игривой улыбкой. - А я ведь не драться сюда пришел. - Тон голоса был также весел, будто бы он пришел в гости не к вампиру, который питал к нему стойкую антипатию, а к старому другу, над которым можно было с легкостью пошутить, прекрасно зная, что он не воспримет его слова всерьез. Вик едва ли не намеренно нарывался на неприятности - в подобной напряженной обстановке разумный вел бы себя благоразумнее, без лишнего выпендрежа, но он в своей привычной манере предпочел наплевать на все и вести себя так, как ему было удобно.
Вальяжно рассевшись в старом кресле, Викториен наконец позволил себе более пристально вглядеться в лицо Рейнальда, внимательно вслушиваясь в его слова. Холодная, вызывающая речь, постепенно вызывала в нем негодование. Непонятно что больше его покоробило и заставило раздраженно скорчить гримасу и насмешливо усмехнуться - то, что Рэйвен наивно посчитал что Рэйл де Вайи мог сам сюда прийти, или его обида за то, что к нему подослали его, Виктора, как обычного мальчишку на побегушках. Виктор подумал, что Рейнальд практически не изменился с их последней встречи, и его так и подмывало ответить ему также едко и колко, бросить ему в лицо обидное замечание. Но в таком случае результатом стала бы новая ссора, и неизвестно чем бы она закончилась на сей раз. Сдерживало лишь осознание того, что таким образом он не добьется от Хейеса ровным счетом ничего и в итоге уйдет ни с чем, как и пришел. Счастьем будет уже то, что он не получит пару серебряных пуль из этого револьвера. А ведь ему от него нужно другое - помощь, любая ниточка, зацепка, за которую он смог бы схватиться и медленно, осторожно вытянуть то, что она потянет за собой. Виктор издал еле слышный вздох, вся его притворная веселость слетела в один миг, неожиданно, будто с его лица сдернули некую пелену невидимую глазу, он посерьезнел, обдумывая то, как и какими именно словами преподнести ему известие.
- Меня не присылали к тебе, Рейнальд. Прийти к тебе - было моим собственным решением, - заговорил он, и помолчав добавил: - Ты верно не в курсе? Чарльза убили сегодня.
Простые слова сказанные ровным голосом звучали еще более жестко, заново пробуждая в нем и поутихший ледяной гнев, и возмущение, что некто покусился на честь его клана. Подавляя в себе лишние эмоции, Виктор по-прежнему изучал лицо Рейнальда с любопытством выискивая в нем ответную реакцию, и молчал, ожидая когда его собеседник произнесет хоть что-то, разрушив наступившую тишину вслед за его словами.

В обществе детей ночи открыто показать свои чувства чужаку, значит показать слабость - так считал Виктор с давних пор, привыкший всегда скрывать свои за масками радушия, спокойствия и беззаботности, и поэтому он отнесся спокойно к внешней холодности и безразличию Хейеса, не придал особого значения невозмутимому выражению у того на лице, которое не позволило вырваться ни единой эмоции. Сам Виктор в тот миг почувствовал нечто, что незримым вихрем пронеслось рядом с ним и пропало также быстро, оставив после себя странное послевкусие - быстрая перемена в настроении сородича не осталась незамеченной им, и пытаясь понять, выделить что-то в нежданных, едва различимых ощущениях, он прикрыл глаза на одно мгновение. Отогнав ворох вопросов возникших после этого, он вновь воззрился на Рейнальда, сидящего напротив, и приподняв бровь, слегка скривился в усмешке в ответ на его слова, но ничего не сказал - глупо выйдет, если он скажет, что ему самому также по большему счету плевать на Чарли. Вместо этого он как ни в чем не бывало откинулся на спинку старого кресла, издавшего в ответ жалобный скрип, и позволил себе расслабиться, отпустить слегка внутреннее напряжение, которое было натянуто подобно гитарной струне - неприязнь к нему осталась и невидимыми щупальцами все тянулась к нему из всех уголков старого дома, но стрелять в него не собирались, и Виктор становился более уверенным в себе, самодовольно наслаждаясь произведенным эффектом.
Предположение Рейнальда, однако, позабавило его больше, и тихий смех, который он издал, был тому доказательством. Будь оно так, подумал Виктор, будь все в этом деле так просто и легко... Его братья разобрались бы во всем за пару часов, а он наверняка дальше занимался бы делами компании, не утруждая себя иными заботами и не забивая себе мозги лишними проблемами, или быть может нашел бы себе иное занятие по душе. Увы, все не так - в данный момент он сидит здесь, в доме, где любому стоит только дать повод и ему вцепятся в глотку, и обдумывая этот факт, Виктор не знал смеяться или нет над наивным домыслом, по которому он выходил отчаянным смельчаком. Рейнальд попал в самую сердцевину яблока - Вик не прочь был стать героем в глазах всего клана и прежде всего Рэйла, не прочь был заслужить всеобщее уважение, но не так, не рискуя своей жизнью.
- Ты действительно считаешь меня за последнего идиота? Прийти в одиночку к предполагаемому убийце прямиком в его дом? - в голосе снова зазвучали смешливые нотки, - У меня нет желания сводить счеты с жизнью так рано, ведь в мире есть столько всего интересного. Сам подумай, Рейнальд, если бы мы думали на тебя, ты в данный момент разговаривал бы не со мной, да и беседа носила бы иной характер, согласись, - Виктор старался говорить как можно убедительнее, а сам думал о том, что он избрал не совсем верную тактику - чем дольше он будет ходить вокруг да около, тем меньше вероятность того, что Рэйвен решит ему помочь, пусть в выгоде окажется и он тоже.
- Возможно... - начал он и на секунду замолчал, подбирая слова, затем продолжил размеренной и неторопливой речью: - Возможно моего дорогого братца убил не кто-нибудь, а те же самые личности, которым ты очень не нравишься. Что бы ни натворил Чарли, он был одним из нас, и позволить неизвестно кому безнаказанно убивать членов нашей семьи мы не можем. Рэйл хочет узнать кто они. И мне требуется твоя помощь, догадки о том, кто бы это мог быть... В конце концов, ты не меньше нас заинтересован в их поиске, не так ли?

Память, точно профессиональный фотограф безжалостно запечатлевающий на снимках моменты жизни, всегда являлась даром и в то же время проклятьем для всех вампиров не менее сильным, чем неутолимая жажда крови - в который раз Виктор убедился в этом, ощущая чуть ли не кожей ненависть, что окружала его, обволакивала, и он прекрасно понимал что не Чарли был ей виной, а прошлое, что до сих пор держит Хейеса в стальных тисках, время от времени сжимаясь и напоминая о себе сверлящей и ноющей болью, ни на один миг не давая покоя, возможности забыть и отмести в сторону давно прошедшие события. С какой-то стороны, это смешило Виктора, несмотря на то, что подобное отношение к себе ему чрезвычайно не нравилось, как и не нравилось то, что он был вынужден сидеть и молча выслушивать язвительный ответ Рейнальда, не смея сказать то, что хотелось, и сохраняя непринужденность будто ничего не изменилось и на смену довольства не пришла холодность, сковавшая его изнутри и превратившая эмоции в лед. Его самодовольство постепенно угасало с каждым ядовитым словом сказанным ему в ответ, пропитанным тщеславием и собственным превосходством, напоминая Виктору о своем бессилии в деле, которое ему доверили, на которое он пошел добровольно, не задавая вопросов, и все ради единой цели - доказать всем что он способен на большее, чем просто ворошить бумажки у себя в кабинете.
Но это отходило на второй план по мере того, как продолжал говорить Рейнальд - Виктор наблюдал за ним, вслушивался не желая упустить что-либо, и знал что он также не упускает его из поля зрения. Вздохнув, он задумчивости начал тарабанить пальцами по подлокотнику кресла, стараясь распутать клубок мыслей и образов, возникших у него в голове подобно фильму с лихо закрученным сюжетом - он в ярких цветных красках представлял реакцию Рэйла, когда он принесет крайне неприятную информацию для него - если все так, как говорит Рейнальд, и здесь замешаны личности, с которыми связываться в одиночку, все равно что вонзать в себя серебряный кол, то все действительно обстоит плохо. Ему и думать не хотелось о том, куда он намеревается сунуться, просто хотелось на какое-то время избавиться от этого глупого и тревожного предчувствия возникавшего каждый раз, когда он думал обо всем этом, и каждый раз оно появлялось, создавая стойкое ощущение того, что он собирается пойти в логово тварей, прячущихся в темноте и выжидающих момента для решающего броска.
Виктор поднял глаза как раз в тот миг, когда Рейнальд вдруг взял в руки револьвер, пробудив в нем сильное желание вскочить и метнуться в сторону, уходя от пули, но он сидел, подавив свой порыв, и словно завороженный наблюдал за действиями сородича - он и так знал, что если опасность быть застреленным существовала, то она давно миновала, но этого он никак не ожидал, и если бы не видел это своими глазами, то и не поверил бы. Он внимательно посмотрел на Рэйвена, только теперь без тени смеха или надменности - сколько раз он предвкушал свое ликование, когда он уговорит его сотрудничать с ним, однако вот, тот почти согласился, а он думает о том, что ожидает его... или их обоих.
- Домыслы, слухи, догадки... Нужно все, что может вывести их на чистую воду, - проговорил Виктор спустя некоторое время, решив, что сейчас лучше быть откровенным. - Ловить их и трясти за грудки я точно не собираюсь, как и попадаться им на глаза до поры до времени. Мой план прост - найти их, узнать о них как можно больше, собрать неопровержимые доказательства и сделать это так, чтобы они не заподозрили ничего. Понравится Рэйлу мой результат или нет - это уже дело десятое. Во всяком случае, я хочу сделать так, чтобы они не смогли отмазаться ни при каких обстоятельствах, кем бы они там не являлись, - он сцепил пальцы и насмешливо взглянул на Рейнальда. - Если тебя устраивает такой план и ты все еще хочешь участвовать, я не против. А вот на что ты идешь - я не в силах тебе сказать, ибо я и сам не в курсе.