Центральный, Savoy-Way

Следователи из ОКПУ явились по часам, строго, как договорено, и они косо посматривали на них с Джонатаном, проверяя сохранность вожделенного чемодана. На лице у Джонатана было написано явственное желание, чтобы пресловутый подарок исчез, жалательно вместе с теми, кто уже к нему прикасался и кто вообще знал о его существовании, и, вероятно, он был бы совсем не против, если бы господа из ОКПУ не доехали до офиса, а аккуратный и неприметный груз затерялся где-нибудь среди обломков покореженной машины и просто испарился, будто его и не было. Рэйвен мог побиться об заклад, что такой вариант Свифт уже прокрутил в голове, и потому не сводил внимательного взгляда с лица компаньона, чтобы когда тот, наконец, соизволил перестать буравить следователей взглядом, прочитал в его лице холодное предостережение. Что работает в отношении мелких пакостников из низов, из криминального болота Регена и мафиозных элементов, не работает в отношении даже какой-то следовательской мелочи из ОКПУ и полиции, и даже попытка таким образом выкрутиться будет стоить гораздо больше, чем просто потерять дело. Хотя Свифта он мог понять – времени начинать все сначала у того уже не было.
- Нашли этого Стайлса? – спросил Рэйвен, когда следователи ушли, оставив после себя только запах табака и оружейной смазки, в котором отчетливо витал отзвкук окислившегося серебра. Знали, куда шли. Харкер приоткрыл окно, чтобы в душном помещении появилось хоть немного воздуха – снаружи город уже окутывала прохладная сумеречная мгла,  и даже Рейнальд почувствовал себя лучше, когда звуки вечернего города перекрыли давящую тишину, в которой каждый из них находился в нервном напряжении.
- Нашли, - сказал он, закуривая и выглядывая наружу, видимо, следил за тем, как они садятся в машину и уезжают. – Хочешь с ним…побеседовать?
Харкер отвернулся от окна, посмотрев на него.
- Поговорить – поговорю, но руки марать от него не стану, - Рейнальд посмотрел на свои ногти, тонкие и почти прозрачные, ногти мертвеца, под которыми уже тринадцать лет – девственная чистота, ни крови, ни грязи, из которой он выполз, сам выполз, без чьей-либо помощи и только своими силами проложив дорогу назад и дальше, чем ранее. Никакой Барт Стайлс не станет причиной падения туда, назад. Если Барту Стайлсу придется умереть ради этого, он умрет. Но не от его руки, на его руках кровь только для одной цели. Хотя… - Хотя не гарантирую, что я не сделаю ему больно.
Харкер промолчал, Джонатан нервно расстегнул пиджак, потом и вовсе снял.
- Ты уверен, что хочешь это сделать лично? – Свифту явно надо было выпить – напряжение в голосе и взгляде не уходило, и Рейнальд поймал себя на мысли, что ему самому уже невыносимо находиться в этой истеричной атмосфере преждевременной паники. В конце концов, чемодан гнилушной крови в клинике еще ничего не значит, при случае Берг развалит это дело еще на стадии предварительных слушаний, разбив в пух и прах любые домыслы о том, что тут у них, якобы, используют плохую кровь, взятую у наркоманов и придорожных шлюх. Конечно, репутация и доброе имя… но всегда можно потребовать официального опровержения, газетных статей и так далее, но что-то подсказывало, что ОКПУ и полиция и сами будут рады замять это дело в случае, если облажаются по полной. Это волновало Харкера и Джонатана. Рейнальда же беспокоила совсем другая сторона этого дела.
- Уверен. Без обид, но я лучше вас двоих знаю нелюдскую среду, в том числе и криминальную. Нелюдь должен разбираться с нелюдем, и если Вайс таки имеет в этому отношение, вам двоим туда лучше не соваться.
Джонатан кивнул.
- Я правильно понимаю, что участие в этом Вайса – это хороший вариант развития событий? Что тогда плохой сценарий?
Рэйвен чуть помолчал, оценивая необходимость честного ответа.
- Если кто-то из вампирских семей решил заняться тем же, чем занимаемся мы, и устранить конкурентов чужими руками. Вот это, Джонатан, будет по-настоящему плохой сценарий.

Где-то в неизвестности

В помещении было темно, только красноватый свет, но Рэйвену этого света хватало, чтобы разглядеть сидевшего на явно очень неудобном стуле Барта Стайлса. Пахло его кровью. Но еще сильнее в комнате пахло его страхом – несомненно, тот уже понял, за что его сюда приволокли, и от того, что он понятия не имел, куда это «сюда», ему было еще страшнее.
- В принципе, он уже во всем признался, - негромко проговорил Бенедикт. Лоран за спиной щелкнул предохранителем пистолета, и Рэйвен заметил, как дернулся Стайлс на своем стуле – все слышал, прекрасно слышал. – Ему предложили хорошие деньги, если он будет выносить им кровь из Un Medico. Тот чемодан был для того, чтобы никто не заметил подмены.
- Имен только не сказал, верно?
- Верно. Будешь с ним говорить?
- Буду.
Барт Стайлс поднял голову, когда Рэйвен подошел ближе, и его губы искривила гримаса не то отвращения, не то боли, но по всему было видно, что за этим он просто пытается спрятать страх.
- Слишком много упырей по мою бедную душу.
Рэйвен взял стул, поставив его напротив, спинкой к Стайлсу, сел, оглядывая его с ног до головы.
- Брезгуешь? – из разбитой губы еще чуть-чуть сочилась кровь, и Рейнальд заметил, как мужчина едва заметно отпрянул, почти не шевельнушись, но всем своим существом пытаясь находиться подальше от него, исчадия ночи, которое учуяло кровь. Рейнальд улыбнулся краем губ, демонстративно втянул через нос воздух, едва не рассмеявшись его испуганному взгляду. – А я вот не побрезгую же, Барт.
- Пугаешь? Пытаешься заставить говорить?
- Тебя и не надо пугать, Барт, - мягко поправил его Рэйвен, протягивая вперед руку и стирая с его губы кровь, после чего облизал кончики пальцев.- Хорошая у тебя кровь. А в тех пакетах знаешь, чья была? Наркоманы, проститутки, нищие и бездомные… у всех наверняка целый букет болезней. Представь, Барт, что было бы, попади эта кровь в операционную. Представь, что было бы после этого с моей клиникой. Представил? А теперь подумай, как стоит наказать того, кто так пытался меня подставить.
Видимо, у парня было богатое воображение, так передернуло его всего.
- У тебя все равно нет выбора, Барт. Либо они тебя грохнут, либо я. Поэтому лучше тебе мне сказать, кто дал тебе этот чемоданчик и зачем.
- А резон ли мне говорить? Обещаешь отпустить, скажу. Нет – хрен тебе, упырь.
- Мне кажется, ты не в том положении, чтобы торговаться, - Рэйвен поднялся и обошел его сзади, наклонился к самому уху, понизив голос почти до шепота и почти касаясь теплой кожи губами. – Я тебя сейчас просто выпью и прочитаю память, увидев все подробности и все лица, какие мне нужны.  Как тебе такой вариант?
Он слышал, как человек сглотнул, слышал, как еще сильнее забилось в груди сердце.
- Страшно?
- Есть один… Сноудан его зовут. Он предложил хорошие деньги, если я каждую неделю буду выносить ему по чемодану хорошей крови. Она бы не попала в операционную! – он попытался обернуться, но связанные за спиной руки ему не сильно позволили это сделать. – Она же была для этого… для вас, а не для клиники.
Рейнальд выпрямился. Значит, старина Сноудан…
- Питер Вайс – слышал такое имя? Сноудан что-то говорил о нем?
- Скажи, что отпустишь, тогда… - он не договорил. Рэйвен с силой сжал пальцы у него на плече, и ждал, пока у того закончатся силы терпеть боль, пока ему не надоест кричать и пока он не сломается. Сломался. Они всегда в итоге ломаются.
- Я повторяю свой вопрос, Барт.
- Да. Он под ним ходит, - язык у него уже заплетался, видимо, ему уже была знакома эта чисто вампирская пытка, наверное, Лоран… - Зачем ему кровь, я не знаю, у него спроси…. Отпусти, я больше ничего не знаю…
Рэйвен задумался, глядя на обмякшего в путах мужчину, выглядевшего теперь совсем жалко, задумался о том, куда он пойдет теперь, после того, что случилось? В полицию? К Вайсу? В ОКПУ?.. Пойдет жаловаться, стучать, доносить то, что не успел еще донести. И сложно сказать, что будет хуже, пойдет он к легавым или в притоны этого недопеска.
- Хорошо, можешь идти, - кажется, он удивился, и не мог поверить, когда Лоран подошел и развязал ему руки, он стоял и ошарашенно, недоверчиво смотрел ему в лицо – неудивительно, Рэйвен бы себе тоже не поверил, будь он на его месте. – Не хочешь уходить? Понравилось здесь?
- Где гарантия, что вы не пристрелите меня где-нибудь за углом?
- Никакой гарантии, - безразлично отозвался Рэйвен, выходя из помещения, только на пороге обернулся на своего бывшего теперь уже пленника, виновника всей головной боли верхушки Un Medico и своей собственной. Головную боль Джонатана он бы ему еще простил, а вот свою… - Здесь тебе не страховая фирма. Но как видишь, никто пока не стреляет, я бы посоветовал тебе уходить, пока дают возможность.
- Где-нибудь в районе Парк Лэйн, - когда хлопнула в отдалении входная дверь, Рэйвен вытащил из кармана пальто пистолет, протянул Бенедикту. – У моста через канал. Пистолет засвеченный на какого-то вора ювелирки, так что проблем не будет.
Верно, совершенно никакой гарантии.

Блэквэлл Гарден

Мысль о том, что где-то по твоему распоряжению только что убили человека, уже давно стала обыденностью. В Регене жизнь не стоит ни гроша, в Регене слишком много людей, чтобы хоть кто-то обратил внимание на пропажу еще одного, мелкой сошки, пешки в большой игре, которую кто-то затеял в обрызганных неоном ночных тенях огромного города. Смерть Барта Стайлса, глупого и жадного, который решился кусать руку кормящего, пройдет незамеченной среди тех, чье бдительное око направлено на них сейчас – Лоран об этом позаботится, и поэтому Рэйвен не думал о нем, не думал, в какую канаву его кинули и куда повели след. Кукловод Барта Стайлса – вот о ком нужно было подумать, поразмыслить и позаботиться, чтобы вытянуть на поверхность оборванную им же самим нить, что приведет к настоящему игроку. Много лет Рейнальд не ощущал себя чьей-то мишенью, и теперь это неприятное и липкое ощущение чьего-то пристального нежелательного внимания, которого он не хотел и старался избегать, пока не станет достаточно уверен в собственных силах, чувство открытости миру, наблюдающему за ним, раздражало и вызывало только одно желание – поскорее закончить это, вернуться назад к тихой гавани, в спокойный полумрак кабинета, где никто не держит тебя на прицеле. Барт Стайлс невольно обнажил его беззащитность перед миром, от которого пятнадцать лет на помойках и в подвалах его совсем отучили. Научили выживать в том мире, но не в этом, и сейчас, когда прошло без малого двенадцать лет,  Рэйвен понимал с раздражением на себя, что совсем отвык иметь дело со своими, перебегающими дорогу.
- Все в порядке? – голос Амелии оторвал его от раздумий, от бессмысленного созерцания переливающихся вдалеке огней Скай-Тауэра, которые напомнили о том, как он тогда тоже стоял перед лицом выбора. Мы сами делаем свой выбор и сами за него отвечаем. Они оба знали цену словам и поступкам, кажется, именно тогда Рэйвен заново ощутил это, спустя долгих пятнадцать лет, и вот теперь – снова. Остаться в стороне или…
- Думаю, - она, конечно, знала, о чем. И не о том, как он пытается разложить в голове этот паззл, который даст ответ на вопрос «кто и зачем?», а о том, что он колеблется и ненавидит себя за эти колебания, за растерянность перед лицом выползающей наружу уродливой изнанки Регена, которой Рейнальд старался не касаться, как и остальные, кто сидит за темным столом из бузины. – Что если Сноудан работает не на Вайса, а на кого-то из наших, и самое главное и самое страшное на кого-то из лордов?
- Лорды были довольны тем, чем ты занимаешься.
- Были. Все могло измениться, а я мог просто не заметить, - ведь пока что пустующее место Шэйна в совете семей так и остается пустующим, ведь пока что некому сесть в это кресло между Юлианом и Хавьером. – Надо найти Сноудана. Эта шваль сама никогда до такого не додумается, ему наверняка кто-то более умный вложил мысль в голову, пользуясь тем, что у него связи в регенском дилерском болоте. А дилеры занимаются и паршивой кровью тоже…
- Ты думаешь, что это кто-то из совета?
Амелия почти всегда говорила вот так, спокойно, почти гипнотически. Как в ту првую встречу даже его присутствие в ее доме, его, темной кровожадной твари, не вывело ее из себя и даже заставило потом с хладнокровием хищника искать второй встречи, так и много раз позже – она не изменяла себе даже тогда, когда он сам находился уже на грани. Он посмотрел на нее – странно, но ее ничего не значащие слова, пустые, просто заполняющие собой пустоту, за которой лежит его холодное раздражение и беспокойство, оказались лучше любых уговоров.
- Нет, не думаю. Не хочу думать. И не буду, пока это все домыслы и пока мы не найдем Сноудана, - он помолчал. - Кто-то должен заняться ОКПУ. Когда они проверят кровь и найдут там какое-нибудь смертоносное дерьмо, они придут допытываться.
-  Мы с Руно и Харкером возьмем это на себя. Но ты же понимаешь, что не исключено, что они захотят пообщаться с тобой или Джонатаном.
- Не исключено. Если придется, то я с ними поговорю. Позвони Бергу. Пусть прикинет, на что можно рассчитывать.

кварира Свифта, Batford Lane

- Сноудан это его фамилия. Имя – Алекс. В общем-то, о нем известно очень мало.
Громкая связь защелкала клавиатурой на той стороне, и пока невидимый Руно что-то усиленно искал, они с Джонатаном успели переглянуться и безмолвно обменяться мнениями на сей счет. Судьбой Стайлса Свифт даже не поинтересовался, как и не стал задавать вопросов, почему нельзя было отложить дело до утра – просто кивнул, когда Рэйвен с Лораном за спиной появились у него на пороге, и Рейнальд чувствовал, как он мысленно порадовался, что жена и дочери улетели отдыхать в Италию.
- ОКПУ должно знать больше, можно оформить официальный запрос к ним, мотивировав чем-то серьезным, но не от лица Un Medico, а… скажем, от лица юрфирмы Берга.
- Запрос это долго, к тому же, я не хочу иметь никаких дел с ОКПУ и привлекать лишнее внимание. Им совсем незачем знать, зачем на самом деле был нужен этот чемодан. Знать о Сноудане им тем более не стоит, - Рэйвен не сводил взгляда с резных напольных часов Свифта, с неумолимой часовой стрелки, которая замерла в районе пяти утра – ночь кончалась слишком быстро, слишком быстро выходило время, когда он мог свободно заниматься этим делом, не думая поминутно о том, что солнце, что не спящее днем ОКПУ, что Сноудан заляжет на день на дно, а потом его в изни будет не выцарапать оттуда, куда он сейчас забьется. Рэйвен был уверен, что эта падаль поняла все, когда Барт пропал. – Когда он работал у нас, он даже сира своего не упоминал.
- Как мы вообще его взяли? – Джонатан устало потер глаза, отпив кофе.
- Я тогда сказал тебе, что в деле, где замешана кровь и интересы голода, нет никого надежнее вампира.
- Ты ошибался?
- Нет, - холодно отреагировал Рэйвен, помолчав. – Я ошибался, думая, что это относится и к одиночкам тоже.
Семья держит их вместе, семейные кровные узы. Сноудан не знает их. Даже они: он сам, Лоран с Бенедиктом, Эван и остальные, держались памятью о том, кто их создал. Неважно, что часть его ненавидела, а часть – боготворила, свою связь каждый воспринимал как данность, свою нерушимую и вечную, непреходящую связь, отрицать которую нельзя и разорвать которую может только смерть. Сноудан не знает этого. Другим таким был, разве что, Говард Лекс.
- Я, конечно, еще буду искать, но, сдается мне, что придется кому-то идти кое-куда  и выспрашивать.
Рэйвен не ответил. Знал уже, кто будет этим «кто-то». Знал и то, где находится это «кое-куда».

- Хорошо, на сегодня мы закончим. Думаю, вам стоит поспать, - Анастасия почти две минуты молчала, сначала внимательно смотря на Дэниз, а после что-то записывая. - Вас проводят в отдельную комнату, - после своих слов она поднялась и, собрав бумаги, вышла из комнаты. Сосредоточенная и холодная. Филтиарн сквозь стекло наблюдал, как в комнату вошли двое и Дэниз вместе с ними вышла. Заключённой она не была, но попробуй она сбежать вряд ли стали бы церемониться с кем-то вроде неё.
    - Этот что тут делает? - с удивлением вопросила напарница, заходя к Филтиарну. Кэл сладко посапывал и выглядел сущим ребёнком. В голову альбиносу закралась предательская мысль, что они втроём похожи на дружную семью типа "папа-мама-сын". На улице встретишь и ни за что не догадаешься об их настоящей работе, которая заключается в выслеживании и устранении опасных элементов. После такого образа в голове вся злость, естественно, улетучилась и оборотень даже тихо рассмеялся. В награду за своё спокойствие он получил недовольный взгляд мага.
    - Кэл раздобыл нам два билета на спектакль в больнице.
    - Ты так хочешь посмотреть на бедных потеющих толстячков? - весёлые искорки в голубых глазах блондинки являлись на самом деле бесятами. Дурное влияние, вот оно что делает из спокойных и милых девочек восемнадцати лет. - Брось, Фил, ты завтра будешь спать до двенадцати и никто не рискнёт тебя поднимать раньше! Нам попадёт, если мы оставим его здесь. - Оборотень картинно повесил голову и печально вздохнул.
    - Как скажешь. - После нескольких попыток разбудить Кэла, оборотень сдался и взвалил малыша себе на спину. Если кто и был способен спать сутками напролёт, так это молодой маг. Филтиарн списывал это на усталость мозга из-за феноменальной памяти. Точного ответа никто не знал.
   Часы отметили 3 ночи, когда оборотень добрался до своей комнатки и рухнул спать.

   Проснулся он в девять и был настолько не в духе, что "случайно" разбил будильник, отмахнувшись от противного звука. Остатки верного друга рассыпались по всей комнате. Альбинос насупился и проклял дряное дело с кровью, нервы, которые поистёрлись за годы службы в Организации и самого себя в придачу. Будильник разбил он и ему же покупать новый. Желательно сегодня.
   В течении трёх минут, которые занимала дорога от подъезда дома со снимаемой квартирой и до входа в главное здание Организации, оборотень счастливо думал как будет удивлена Анастасия, когда он в красках расскажет о том как "толстячки потеют". Входить через главный вход для него всегда было чем-то неправильным. Да и исполнять свой каждодневный ритуал по поглощению никотинового дыма всё же было приятнее где-нибудь в более тихом месте, где никто не будет нервировать его и он никого не будет нервировать. Офисные работники людей, занимающихся "войной" не сильно любили, да это и так понятно.
   Завернув за угол, альбинос уже вытягивал сигарету из пачки одной рукой и шарил другой в поисках зажигалки, когда у порога заднего входа внимание привлекла одна белокурая особа, кашлявшая от дыма.
    - С каких пор ты куришь?
    - С сегодня. - Хриплый голос Анастасии вкупе с нервозностью и дрожащими руками, навевал нехорошие предчувствия. На оборотня она старалась не смотреть и было это непривычно. - Ты никуда не поедешь.
    - А?.. П-почему?.. - оборотень настолько опешил, что едва не выронил сигарету и уж точно не смог её нормально прикурить. - Ты что-то видела? - А вот и тот самый взгляд, который так нравился Филтиарну, весёлый, с хитрым прищуром.
    - Если бы. - Она пожала плечами, поднимая взгляд и всматриваясь в бледно-красные глаза напарника совершенно открыто. - Спектакль будет здесь. К сожалению, без толстячка и пота.

   Покурить оборотень всё же сумел, хотя и не без нервного хихиканья. Мерно тёк разговор с напаницей, но выведать личность пришедшего (или вот-вот должного придти?) так и не получилось. Какая-то большая шишка из одной из клиник, больше информации должно было содержаться внутри здания, но потянуть минуты спокойствия и хорошего настроения было так заманчиво.
    - Ладно, идём. - Альбинос потушил сигарету и аккуратно кинул её в мусорку.

Ждать в комнате пришлось относительно недолго. Филтиарн с тревогой поглядывал на Анастасию, занявшую место за столом и перебирающей папки. Оборотень не переставал думать о своей напарнице, не понимая что могло так встревожить мага. Кэл досыпал, сложив руки на спинке стула, в комнате было светло и хорошо, что совсем не соответствовало настрою оперативников. Только молодой маг посапывал.
Когда еще был жив Вольфганг, альбинос несколько раз ловил себя на мысли, что не считает его кем-то из "ночных тварей", думая о нем как о маге. Ну мало ли, слишком много живет, кожа бледная, так и сам оборотень не светился здоровьем. Отношение к самим вампирам у оборотня всегда было отвратительное. А уж после засады, в которой погиб товарищ и друг, а он чдом остался жив, доверия не внушал ни один из существущих вампиров. Даже Говард Лекс, бывший довольно известным и не раз помогавший Организации, вызывал у оборотня отвращение и страх перед его немалой силой. Фил, конечно, говорил себе, что может сражаться с Говардом на равных, но ощущение страха никогда не уходило.
Поэтому ощущения, которые испытывал Филтиарн, можно было запросто угадать, да он и не скрывал их. Он здесь хозяин, а не та тварь, которая сейчас идет по коридорам. Шаги, как и полагалось, он услышал первым. Напрягся, уставился на дверь и бдительно глядел на вампира, входящего внутрь комнаты. Бледно-красные глаза впились в него, едва тварь ночная перешагнула порог. Холеный, гордый, худой и, на первый взгляд, слабенький как подросток. Зверь недовольно заворочался, разглядывая мертвую, но ходящую тварь. Даже рыкнул внутри, когда Кэл, глядевший на Рейнальда с нескрываемым интересом, по привычке направился исполнять просьбу вампира. Филтиарн неслышно хмыкнул и прислонился к стене, обводя взглядом адвоката.
- Рейнальд Хейнс, вы генеральный директор клиники Un Medico. И вы знаете, что вчера, во время проверки, в одной из ваших клиник была найдена кровь, не внесенная в реестр. Как вы прокомментируете этот момент? - Анастасия твердо выдеривала взгляд вампира, нисколько не боясь его. В свою очередь Филтиарн вернул взгляд к Рейнальду и даже не потрудился скрыть растущую ненависть и отвращение. Как вообще можно было допустить вампира к мадицине? Любому дураку ясно, что подобная должность даст возможность вампиру питаться нелегальной кровью.
И Фил только посмеется, если кто-нибудь начнет говорить, что вампиры милашки и ничего противозаконного не делают.