6. Внешность
От облика ангела Хадаэля, творения света и совершенства, ныне не осталось ничего, только два крыла за спиной по-прежнему указывают на то, кем он когда-то был и что потерял, и это уродливое напоминание о потерянном величии. Его как будто обожгло пламенем порожденной их падением Бездны, и нынешний Махаллат не столько страшен в своем истинном облике, сколько отвратителен – все его тело уродливого гермафродита покрыто не заживающими и гноящимися бесконечно ожогами от вечного пламени, и издаваемый ими смрад сравним со смрадом сотни гниющих тел. Два его крыла, некогда белоснежных, теперь черны, как дым Ада, что пропитал и закоптил их, его глаза налиты кровью и смотрят на мир двумя агатовыми шарами без зрачка и белка, а сам он словно иссох в адском пламени, худые и тощие руки с длинными загнутыми когтями и ноги с узкими копытами не дают даже предположить в этой существе какую-то силу и мощь. Махаллат тщедушен в своей новой ипостаси, слаб на првый взгляд, и за тихим хриплым голосом сложно угадать посланника самого Вельзевула на земле. Махаллат ненавидит свой истинный облик, любое напоминание о нем вызывает в нем ярость и злобу, потому он ревностно оберегает его от посторонних взглядов.
Земной облик демона всегда привлекателен, но это порочная, греховная красота, и это он делает намеренно, вполне осознанно выбирая внешность женщины, способной породить в сердцах мужчин запретные желания, а в сердцах женщин – черную зависть и ненависть. Последние годы живет на земле в облике изящной брюнетки, которую в угоду пошлой моде можно назвать таким расхожим femme fatal, ибо все в ней – от манеры жирно подводить глаза черной подводкой до пристрастия к высокой шпильке – кричит о пороке. Мойред никогда не позволяет себе быть вульгарной или слишком вызывающей, она всегда слегка на грани, но удерживается в рамках приличия, давно осознав, что открытая провокация далеко не так эффективна, как тонкий намек. Она улыбается сдержанно, не показывая зубов, одними уголками губ, которые чаще всего накрашены яркой красной помадой, которую она умеет, несомненно умеет носить и которая ей идет. Жесты Мойред скупы, она нарочито избегает тактильного контакта с окружающими, окружая себя ореолом видимой неприступности, тогда как весь внешний вид говорит об обратном. Питает слабость к драгоценностям, понимая их бренность, не может отказать себе в дорогих шикарных украшениях, в которых прекрасно разбирается и которые умеет носить с достоинством и со вкусом. Неравнодушна к красному и черному цветам, ее наряды не отличаются разнообразием гаммы. Внимательный взгляд человека, умеющего читать знаки и символы, разглядел бы в алом и угольно-черном, темно-лиловом и глубоком зеленом оттенки Бездны, из которых поднялась Махаллат и в которую готова упасть Мойра Финнеган. Никогда не носит белый цвет.
7. Биография
Как давно это было… Хадаэль, ныне принявший имя Ада и назвавшийся Махаллат, до сих пор помнит, какой оглушительной было окутавшая их тишина в глубокой бездне, куда он рухнул с необъятной высоты. Им казалось тогда, что это был полет вниз, хотя на самом деле мало что изменилось для мира и для падших и поверженных, ибо ангелы и демоны знают, что нет никакого Неба и нет никакой Бездны. Они познавали созданный их ненавистью и яростью мир и сами же стали его первыми заключенными, которых терзало отчаяние от мысли и осознания того, чем они все стали. Хадаэль был одним из тех, кто в ужасе от того, что открылось взору падших ангелов, взмолился Богу в отчаянной надежде заслужить прощение, но небеса молчали, только дождь хлестах горячую обожженную землю. Его, как и многих, ожесточило это молчание, и звук разверзнувшейся тишины с небес, когда стих их плач, до сих пор стоит у Махаллат в ушах. Оставленные без ответа, они заползли в свои логова в Аду, там и вызрела ненависть падшего ангела, сформировалось его отторжение и презрение ко всему, что сотворил Господь в начале начал, ко всему божественному замыслу и мирозданию, в ценре которого стоит ничтожество человека. Когда следом за ангелами пал человек, изгнанный из Райского Сада, тьма в их сердцах торжествовала, темным ликованием полнилась душа Сатаны, что совратил людей, созданных по образу и подобию его, но каков был гнев и какова ярость падших, когда они поняли, что человеку даровано право на прощение. Всего лишь нужно покаяться в своих грехах.
С тех пор Махаллат не знал покоя. Тщетно он пытался понять, чем люди – жалкие и слабые, сотворенные из глины – заслужили такую любовь и такое милосердие, тогда как они, сотворенные из пламени, обречены всю оставшуюся вечность слушать стенания друг друга. Он много лет провел среди людей, изучая их, присматриваясь к ним, пока не пришел к выводу, что люди ничтожны и не заслуживают того великого дара прощения, что получен ими от Бога. С тех пор он словно сделал целью своей бесконечной жизни раз за разом доказывать, что человечество – не более чем досадная ошибка Творца, на которую ему нужно указать, доказать, что люди не заслуживают снисхождения и прощения, как не заслужили и они в свое время.
Много веков он живет среди людей, движимый ненавистью и презрением к роду человеческому, обманывая и совращая с пути истинного на путь ложный. Махаллат ничего не обещает людям, ничего не дарит взамен служению, ничего не берет от них, ибо, по его мнению, человек сам прекрасно справится с собственным разрушением, сам столкнет себя с края в самую глубокую пропасть, прямо в объятья адового пламени. Нужно лишь задать ему верное направление, дать ему мотивацию. И потому его дело все эти годы незаметно, но разрушительно, Махаллат приходит и уходит, оставляя за собой смерть, разрушения и войны, вызванные человеческими пороками и заблуждениями, в которые демон ввергает слабые сердца, поддающиеся очарованию ложной власти, ложной веры и ложной свободы, что нашептывает на ухо женщина с холодными глазами.
Последнее ее масштабное и запоминающееся деяние – создание Викки. Вовремя поняв, что двадцатый век дает огромный простор для процветания всяческих сект и неоязыческих течений, на фоне падения авторитета церкви, эти культы плодились в некогда языческой Европе, и новые ковены расцветали под надзором Махаллат, которая выступала где-то проповедницей, где-то незримым гением, который отзывался на мольбы смертных, только укрепляя их веру. Некоторым особо выдающимся деятелям этих движений ею действительно были дарованы колдовские силы, но все они уже давно платят свою вечную дань в Бездне, среди них особый восторг у Махаллат всегда вызывал Клод Шарни, французский священник, который охотно променял свой сан на свободные нравы и мораль Викки и ту власть над людьми и миром, что даровала ему демоница. Из жизни своих креатур она всегда пропадала, как только они вставали на нужный путь, и виккане и сатанисты не исключение, все они давно уже варятся в своем котле, покуда Махаллат ищет новые пути и новые возможности в мире, пораженном неверием.
Сейчас неоязычники ушли из сферы ее интересов, культы процветают под рукой ее креатур, плодясь и умножаясь, и ангелам не хватит вечности, чтобы расправиться с ним. А в Аду места хватит всем.
С семидесятых годов главным проектом Махаллат является феминистическое движение, в котором сама принимает непосредственное участие. Женщины с древности были идеальным инструментом, теперь они стали целью. В глобальном мире, где одни пользуются свободами, другие нет, Махаллат ратует за свободу в выборе своего жизненного пути, за свободу сексуальных связей и религии, за распад патриархальности и все остальное, что подтачивает традиционные взгляды на роль женщины в обществе, возводя это до абсурда, который в толерантной Европе имеет успех. Ее нынешний проект Egalite – на самом деле не более, чем источник бесконечной демагогии и скандалов на почве феминизма, общество, где успешные и довольные жизнью женщины своим собственным примером показывают всем остальным, что в этой жизни только женщина может понять другую женщину. Да, это неприкрытое лобби лесбийской любви, и сама Мойра ФИннеган никогда не скрывала своей симпатии как женщинам, там мужчинам, говоря об этом открыто. Ее известность зиждется на провокационным фотосъемках, артхаусном кино молодых режиссеров, раскрывающих суть фрейдистской теории в своих кинолентах, в ее сотрудничестве со скандальными сторонницами освобождения религии от дискриминации женщин и теми, кто выступает за пересмотр устаревших христианских ценностей. Постоянные высказывания знаменитой актрисы о том, что Церковь устарела и ее роль в жизни общества нужно минимизировать, находят отклик в среде тех, для кого рамки общественной морали тесны, и среди многих либеральных политиков, ратующих за всеобщее равенство, в том числе и для анхуманов и секс-меньшинств.
8. Характер, привычки, хобби
Одними движет любопытство, другими скука, третьими тщеславие, но Махаллат считает сама, что ее мотивы в корне отличаются от тех, которыми питается деятельность большинства демонов в Аду. Ненависть к людям и божественному во всем мире движет ей, пусть она и забыла сама о том, что божественное было когда-то и в ней самой. Она порывиста, и в то же время хладнокровно расчетлива во всех своих действиях и поступках, возбуждение первого момента и воодушевление от новой идеи недолго владеет ей, не позволяя с головой броситься в новую авантюру – они уступают место расчету и плану, в рамах которого она зачастую позволяет себе импровизацию.
Много лет назад, когда демон Махаллат только вышел из врат Ада в людям, он пробовал на вкус мир, которого был лишен в Раю, и только облик женщины позволил ему приблизиться к пониманию человеческой природы. Именно у женщин земли демон учился тому, как надо жить, как проживать жизнь и как выживать в мире, где все ему чужое. В себе самом он нашел гораздо большую склонность мыслить как женщина, сейчас Махаллат не знает, влияние ли это жизни среди смертных или так было всегда, даже до падения, когда они не знали себя ни мужчинами, ни женщинами,
Махаллат искренне считает, что люди абсолютно не достойны и не заслужили дара прощения, что свалился на них по глупости Божьей – ничем иным, кроме как ошибкой это назвать с ее точки зрения нельзя. Однако при этом именно люди заполняют ту пустоту, что образовалась после падения, они дают ей ощущение жизни и действия в отведенной вечности, они заставляют действовать и предпринимать новые шаги, постоянно изобретать и выдумывать, и в данной связи именно человечество с его пороками является смыслом существования Махаллат. О своих братьях из Рая она вспоминает нечасто, ибо они довольно редко попадаются ей на ее земном пути, и потому еще, что они вызывают в ней мало эмоций – вся ненависть и злоба достаются людям и Яхве, как следствию и причине произошедшего, тогда как ангелы Его воспринимаются всего лишь как досадное напоминание о прошлом, ныне утраченном, и только оно может возродить в ее душе некое подобие тоски, но не сожаления. Махаллат вытравила из себя любые намеки на сожаление о том, что случилось тогда, давно. Она не считает себя правой или неправой, единожды разочаровавшись в своем творце, который оказался глух к ее мольбе, Махаллат отныне воспринимает и принимает это как данность, неотвратимость рока, который властвует и над ангелами тоже. Этот фатум предписал ей пасть и стать тем, кто обнажит для Бога его собственную способность ошибаться, опровергнет его непогрешимость и безошибочность.
При этом она действительно любит землю, гораздо больше Преисподней с ее грызней между старшими демонами, в которой Махаллат участия не принимает, хотя косвенно помогает Вельзевулу возвышаться среди себе подобных, Принцев Ада, восседающих на тронах из всех известных металлов. Земля и мир людей дали ей свою собственную жизнь, дали ощутить вкус "самости", принадлежности только самой себе и никому другому, но именно мир людей постоянно напоминал, как ущербна ее свобода, и это только больше ее злило. Она держится в стороне от склок и деятельности других демонов на земле, далеко не все даже знают, что это она – тому виной ее привычка делать все самой, не подпускать никого близко, и в обычной демонической эгоистичной ревности, которая диктует ей тщеславное желание личной славы там, внизу, личной похвалы от господина, которую не хочется ни с кем делить.
9. Круг знакомых, семья
Вельзевул – Принц Лжи и Обмана, Владыка Иллюзий, восседающий на серебряном троне посреди бездны, где мучаются прельстившиеся его дарами и дарами его посланника на земле, Махаллат. Все, что делает Махаллат на земле, это дань Вельзевулу, ее господину. Лорд Обмана показал ей когда-то новые перспективы ее существования, научил, куда можно применить свои новые силы и как быть с раздиравшей падшего ангела ненавистью и злостью. Далеко не сразу Махаллат возвысился до правой руки Вельзевула, много лет ушло на то, чтобы доказать свое право носить этот негласный титул, но вот от командования тридцатью легионами лжецов и ертиков из числа тех, что стоят под рукой Вельзевула, он отказался, предпочтя долго не находиться в Аду. Тем не менее, легионы остались за ним, дожидаться своего часа.
Галат - мелкий демон-прислужник, единственное, кого Махаллат взяла себе в помощники, поскольку Галат обладает одним очень полезным ей умением - он не может пойти против своего хозяина до тех пор, пока хозяин его не отпустит сам. Подарок Бет-Лашема, командира тридцати легионов предателей ближнего, властителя нарушенных клятв, Галат связан клятвой князю Ада и потому не может предать Махаллат и беспрекословно выполняет ее поручения. Живет рядом с ней в облике большого черного кота, иногда принимая облик невысокого коренастого еврея и представляется риэлтором Моше Каганом, выходцем с постсоветского пространства с откровенным налетом коренного одессита. Саркастичный и ироничный демон, горазд на проделки и шутки над смертными и бессмертными, Махаллат закрывает на эти шалости глаза или сама с удовольствием смотрит за тем, как Галат потом выкручивается из ситуаций. Бесконечно ей предан, кажется, даже доволен своим положением.
(остальных лучше додумать в процессе игры)
10. Сверхъестественные умения
Сообразно расе, обычный демонический набор. Махаллат очень редко делает людям подарки в обмен на душу. Ей гораздо интереснее своими действиями и словами подталкивать человека к самостоятельному падению, но иногда она может даровать в обмен на душу красоту, обаяние или научить черному колдовству.
Демон лжи и ложной веры, Махаллат более всего удается сбивать с истинного пути, внушать лживые стремления, совращать к идолам и отвращать от Бога. И, конечно, сооружать эти идолы. |
